Идем с детьми из лавки зеленщика. Илья левой рукой пытается вести велосипед, а правой – есть нектарин. Это опасная эквилибристика – то один, то другой снаряд так и норовит выскользнуть, а сладкий сок уже добрался до его локтя и скоро затечет в рукав футболки. Хорошие нектарины мы выбрали, спелые… Не дожидаясь, однако, падения фрукта в грязь, я со вздохом забираю велосипед и пытаюсь продемонстрировать высший материнский класс – велосипед, пакет с покупками, Илюхина школьная папка и его же толстовка. Яся наблюдает всю картину с содроганием:
— Ну почему нельзя подождать до дома?
— Ясь, но ведь нектарин хочется съесть сразу. Разве нет?
— Но у Ильи сейчас будут грязные и липкие руки, и он не сможет повести велосипед вообще, и ты так и будешь его тащить в гору, — занудно перечисляет дочь.
— Ну, почему это? У него есть вода, руки он сполоснет и сам поедет на велосипеде.
Яся недовольно фыркает.
— Ты луше не гунди. Вот когда у тебя будут дети, они никогда не будут есть грязными руками на улице. Воспитаешь их как надо.
— Да… – говорит Яся задумчиво. – Я хочу, чтобы у меня было много детей – четыре или пять – и чтобы как можно больше из них были похожи на меня.
— Угу. Поживем-увидим. Но ты в курсе, что мои родители (твои бабушка и дедушка) всегда были очень организованными людьми.
— И никогда никуда не опаздывали.
— Именно! И до сих пор не опаздывают. Так что мы еще поглядим на твоих отпрысков. Как говорится, любите ваших внуков, и они отомстят вашим детям.

И тут я замечаю, что все это время Яся пинает по асфальту жестяную банку с консервированными помидорами в собственном соку – одну из тех двух, что ей было поручено нести до дома.
— Тааак! А баночку-то ты пинать прекрати! Твоим детям такое наверняка не будет позволено.
— Ну, моим-то, конечно, нет, — мечтательно произносит она и добавляет, не менее удовлетворенно, — а вот мне – можно!