Этот текст должен был написать мой муж, потому что это был его первый раз, но почему-то пишу опять я. Где-то с месяц назад, заранее предполагая отрицательный ответ, дежурно предлагаю:
— Тут будет выставка самой дорогой ныне живущей художницы Кусамы. Пойдешь со мной? – Андрей никогда не ходит ни на какие выставки.
— Ну, давай, — вдруг отвечает. Я аж опешила и поясняю:
— Она самая дорогая из художниц-женщин, мужики, бывает, и подороже свои картины продают.
— Ну и ладно.
— Она японка, и она сумасшедшая.
— Ань, сказал же, пойду с тобой на выставку.
— Ах, да, билеты есть только на среду на 10 утра.
— Что делать, возьму выходной на полдня. Мы же потом пообедаем? – пообедаем – это про Андрея, но выходной ради выставки? Загадочно.
Выставка состояла из нескольких частей – первый зал был уставлен разноцветными тыквами в горошек, в этом же здании на втором этаже змеилась очередь в темную комнату на инсталляцию с шарами. Третья часть выставки расположилась на улице – там под дождем мокли огромные пластиковые цветы, похожие на оборудование для детских площадок (Федя одобрил). Наконец, в последнем помещении были масштабные полотна, щедро усыпанныне глазами, поперечно-полосатыми мышцами и другими трудноописуемыми объектами.
— А что, это реально все? – спрашивал Андрей, заканчивая осмотр каждой части.
— Нет, есть же еще…
— Ну, а теперь действительно всё? – в последний раз спросил он, когда мы вернулись к тыквам в горошек. – И ради этого я взял выходной?
Я чуть было не поддалась на провокацию, но потом вдруг осмелела и как скажу:
— Если тебе не хватило искусства, можем не обедать, а вместо этого сходить в Национальную галерею.
И мы пошли – нет, правда, выпили чаю и реально пошли. Это было невероятно и по пути я страшно возбудилась – первый раз человек идет в Национальную галерею, надо же ему все самое лучшее показать, а времени всего лишь час. «Сначала, — говорю, — посмотрим голландцев (потому что я их люблю), потом Тёрнера (потому что это главный английский художник), а потом импрессионистов (потому что, ими можно наслаждаться, ничего о них не зная)». И вот мы уверенно шагаем по галерее (я же Андрею сказала, какие номера залов нам нужны, а у него с чтением карты проблем нет) – он победоносно впереди, я сзади. И я радостно щебечу – про то, сколько метров бархата пошло на зеленое платье жены Арнольфини, про то, что это тот самый Вермеер, который написал девушку с жемчужной серёжкой, и про то, что здесь перед паровозом заяц пути перебегает. Иду и представляю, как через мгновение в зале с импрессионистами наступит катарсис, и ничего говорить не нужно.
Наконец мы у цели. Я подаюсь вперед, потому что хочу войти в зал первой и увидеть лицо Андрея. На короткой правой стене четыре невнятные картины, а все остальное богатство отгорожено рядом черных ширм – «У нас перепланировка, извините за доставленные неудобства». То есть как это?! Какая к черту перепланировка?! Да вы ж сбиваете с ритма весь квартал! Вся моя кульминация насмарку… Я чуть не плачу, беспомощно развожу руками, почти хлюпаю носом и вдруг замечаю, что между ширмами есть тоненькие щелочки, в которые без зазрения совести пялятся китайские туристы. Хватаю Андрея за руку и подтаскиваю к щелке. «Вон там, — шепчу я, — на той стене, смотри!» Но с обратной стороны ширмы на нас зыркает строгий глаз охранника. Я отпрыгиваю, и мы отходим. Я опять готова расплакаться, но что это? – сквозь раскрытые двери сувенирного магазина я вижу подушки с кувшинками Моне, полотенца с вангоговскими кипарисами и купальщиц Сезанна на огромном фарфоровом блюде.
Следующие пять минут помню смутно – в каком-то угаре я хватала по очереди шарфы, календари, кружки и прочие предметы с импрессионистскими принтами и размахивала ими у Андрея перед носом, продолжая свою экскурсию, пока наконец мне в руки не попался каталог выставки, где, по крайней мере, все было в одном месте. Фуф!
А через неделю обанкротилась наша авиакомпания. Первые сутки я приходила в себя, и Яся, которой было дано задание каждый день составлять предложение с использованием сравнительной степени прилагательного, записала: «Сегодня мама была грустнее, чем обычно». Но на другой день я стряхнула с себя грусть, и мы решили, что, дабы сэкономить на авиабилетах, нам стоит поехать в путешествие на машине. Задумчиво вращая глобус в поисках волнующего места назначения, я вдруг вспомнила о том смешном походе в Национальную галерею. И немедленно забронировала квартиру в городе Вернон, в пяти минутах езды от Живерни, где были написаны те самые кувшинки, которые, помнишь, я показывала тебе на подушке в сувенирном магазине.
Добрая Анна 