Все истории обладания разными часами заканчивались у меня исключительно плохо. Я уверена, что большинство людей даже не представляют, сколькими способами можно изнахратить часы. Я виртуозно владею всеми возможными. В течение одного только первого семестра первого курса у одних моих часов сломалось колесико завода, у других отвалилась крышка и больше на место не встала – оказалось, заводской брак. Третьи встали, но при замене батарейки идти дальше отказались – пришли, стало быть, куда хотели. У четвёртых при ударе об стену при сохранном стекле стрелки утратили связь с циферблатом, а пятые были у меня на руке, когда я упала с лестницы лицом вниз – стекло разбилось, стрелки покривились, и вся конструкция выглядела как реконструкции не подлежащая (с моим собственным лицом вышло куда лучше).

Эти пятые стали последней каплей. Я твёрдо уверилась в том, что счастливые часов не наблюдают, и в течение следующих 15 лет не отягощала запястья своей левой руки. Года полтора назад в рамках программы «хватит-все-время-ездить-на-машине» я приобрела фитбит (шагомер, всем своим видом напоминавший часы), но и он прожил недолго – месяца полтора – а потом скончался при невыясненных обстоятельствах.

И вот впервые за 15 лет у меня снова появились часы (еще и с пульсометром, да). Сначала я каждое утро пыталась спросонья проверить в них почту и Фэйсбук, но зато потом я почти перестала пользоваться телефоном. Раньше я его постоянно доставала, чтобы проверить время. А там ведь как: когда телефон достал, тут же забываешь, зачем, и хорошо если вместе со временем, но чаще вместо времени лезешь читать всякие сообщения и новости. А тут для времени есть часы, а телефон лежит неизвестно где и разряжается. И потом бац – разрядился совсем и не найти больше. В общем часы оказались исключительно полезны для здоровья – физического и психологического.

Но когда в пятницу в течение первых десяти минут тренировки они упорно показывали мне пульс покоя, я им не верила ни секунды. Я им не верила ровно десять минут и радостно разгонялась, пока наконец они не показали мне запредельный пульс, который по условиям, поставленным Владом, надо было сбивать до какого-то разумного значения. Я притормозилась, а пульс не опускается, хоть ты тресни. Бежать слишком медленно тоже не в кайф, поэтому я стала развлекать себя, бегая поперек поля и по диагонали, и снова поперек, и вокруг футбольных ворот. Никак. Тогда я расставила руки пошире и стала изображать аэроплан, идущий на посадку. Я даже думала «набегать» на поле какое-нибудь послание Владу (он потом посмотрит на карту и прочтет) — что-нибудь вроде «С добрым утром, любимая!». Но вовремя спохватилась, что, во-первых, Владу может не понравиться обращение в женском роде, а во-вторых, что бегаю я под своими окнами, а не под Владовыми.

Благообразные собаки, выгуливающие на нашем поле своих хозяев, смотрели на мои перемещения с удивлением, хулиганские собаки – с восторгом. А я смотрела на них и вспоминала, как моя подруга Даша, желая меня подбодрить, пару недель назад сказала: «О, марафон – это очень хорошо. У меня есть один знакомый, он пробежал марафон. Он так готовился, так готовился, и все прошло очень хорошо. Только после марафона он потерял интерес к жизни, потому что главная цель была достигнута. Так и живет до сих пор в тоске. А ты готовься, готовься». И вот я подумала, пробегу марафон и, если вдруг чего, заведу собаку, обязательно хулиганскую, чтобы одобряла фигуры высшего пилотажа.

Фото кроссовок по-прежнему нет, зато есть фото часов. Я с ними теперь даже в свет хожу и руками размахиваю – вероятно, это ужасно смешно.